Из объяснения 24-летнего жителя Киева Алексея Шаповалова, владельца автомобиля БМВ, на котором В. Ляпин ездил по генеральной доверенности:
- Поясняю, что в конце ноября 2002 года ко мне подошел знакомый Максим и попросил помочь его другу Линосу, который представился, что он из Прибалтики. По словам Максима, у Линоса много машин и он хочет одну из них продать в Украине. Я согласился.
Сначала мы втроем (я, Максим и Линос) поехали в Дарницко-Днепровское МРЭО для оформления автомобиля.
В МРЭО Линос через своих хороших знакомых (это я понял из их общения между собой) занялся оформлением документов на эту автомашину. За эту услугу мне дали 50 грн.
Через две недели Линос позвонил мне домой и сказал, что нужно забрать какие-то документы в Днепровском суде по улице Сергиенко,3.
После этого еще через две недели ко мне позвонил неизвестный от имени Линоса и сказал, что Линос уехал, а нам надо продолжить оформление автомашины.
После встречи мы сели в его машину и поехали на авторынок «Чапаевка» для осмотра машины. В этот же день он взял мой паспорт и вошел в здание администрации авторынка, где находился более часа.
После этого вышел и отдал мне паспорт, ничего не объясняя. И сказал, что через две-три недели мы созвонимся и встретимся для дальнейшей продажи автомашины.
Через три недели позвонил Линос и договорился со мной о встрече. Мы встретились – Линос, я и его знакомый, с которым мы ездили на авторынок. Мы втроем поехали к нотариусу, который находится на ул. Тростянецкой, где были оставлены документы на продажу машины - так я думал. Какие я при этом подписывал документы, я не помню. После этого мы разъехались, и больше никогда я их не видел.
Приметы покупателя автомашины – 30-35 лет, плотного телосложения, похож на лицо кавказской национальности.
Написано собственноручно и верно. Шаповалов (подпись)
КАК ЕЛЕНА КАЛАШНИКОВА ПОЯВИЛАСЬ В ОБЛАСТНОМ СУДЕ
«Никому не надо доказывать, что апелляционный суд – особая структура. И в ней должны работать особые люди: умнейшие из умных, честнейшие из честных. Так ли это на самом деле?
В советские времена чтобы заслужить честь работать в суде, а тем более в областном, надо было пуд соли съесть, пахать день и ночь, заслужить отличные характеристики. Кроме того, нужно было пройти не один кабинет, чтобы получить «добро». Мнение непосредственного начальника имело первостепенное значение.
В Запорожском областном суде (ныне апелляционный) действительно большинство судей отвечают этим незыблемым стандартам. Но есть и исключения.
Помню, как удивлялись судьи Коммунарского суда, когда узнали, что их коллега Елена Калашникова оказалась в высшей судебной инстанции области. Это произошло буквально после ее очередного отчета на оперативном совещании в Коммунарском суде о неудовлетворительной работе.
Заместитель председателя суда Вадим Семикин написал представление (С. Герасименко был в отпуске) на имя начальника управления юстиции о привлечении Калашниковой к дисциплинарной ответственности за недобросовестное отношение к своим обязанностям и грубое нарушение трудовой дисциплины. Не успели отослать, как из областного суда сообщили, что Елена Калашникова – член областного суда. Она назначена куратором Коммунарского суда.
Как-то по ее просьбе я прибыл в Коммунарский суд, чтобы услышать, что она хочет рассказать о Сергее Герасименко «такое, такое...». Но Елену Владимировну на рабочем месте не застал. Не застал и второй раз, третий. Возле ее кабинета постоянно стояла возмущенная толпа: - Где судья? Повестка на руках!
Секретарь улыбается и молчит. Оказалось, Калашникова, как поется в песне, была на работе, а не с кем-нибудь в кино. На работе в... институте, где усердно пополняла свой скудный семейный бюджет.
Решил я посетить суд, когда по графику судья должна рассматривать т.н. конвойное дело. Конвой – дорогостоящее мероприятие, и срыв может грозить серьезными последствиями. Конвоиры безуспешно потоптались (и не первый раз!) возле кабинета и, громко матерясь, уехали ни с чем. Судья принимала в этот день у студентов экзамены. Лишь подсудимые, томящиеся в душном «черном вороне», ничего не знали.
Может, Елена Владимировна попутала основную работу с почасовой и дела не рассматривает вообще? Почему же, рассматривает. Но нередко не успевает закончить одно дело, как не успевает другое. Зачитает, скажем, приговор (только резулятивную часть – и в сейф), и приступает к другому делу. Формально как бы дело рассмотрено и как бы нет.
Только за один год неописанных ее приговоров – не один десяток. Что это значит? Это значит, что предприятия, где осужденный по суду должен исправляться трудом, несут колоссальные убытки! И не только предприятия, но и государство в целом. Как известно, из заработка приговоренного к исправительным работам, 20% отчисляется в казну государства. Это ли не материальный и моральный вред государству? Калашникова вместо наказания... «поощряется» повышением по службе.
И все же мне довелось застать Калашникову на работе, точнее, в канцелярии, куда она сдавала больничный лист. Судья болеет – ничего удивительного нет. По медицинским законам, при необходимости продлить больничный лист после 10 дней, необходимо заключение ВКК. Может, лечащий врач забыла о родных инструкциях, а может, по доброте душевной хотела таким образом отблагодарить судью за чуткое отношение, когда она защищала свои личные интересы в суде.
Как бы то ни было, но Калашникова не стала болеть дома, она приобрела путевку в пансионат и уехала в Алушту. Не утверждаю, может, путевку взяла, но не уехала. Как один мой принципиальный приятель, взял билет на трамвай, но назло кондуктору пошел пешком.
Калашникова за короткий срок так покорила сердце председателя палаты по гражданским делам Александру Липскую, что она сделала ее практически своим заместителем. Удивляет то, что Александра Петровна – умница, тонкий психолог.
Когда я спросил у Сергея Герасименко, как он мог подписать характеристику на Калашникову, он после длительной паузы ответил:
- Ничего я не подписывал... Теперь она наш куратор и обсуждать своего шефа некорректно, - и ушел от разговора».
